Без Васько никак, 27.12.2023
Чтобы классика оставалась нестареющей, ее нужно постоянно модернизировать, чем, собственно, и занялись в ТЮЗе актеры и творческая команда под руководством
молодого режиссера Тимура Кулова (кстати, это первая постановка мастера на сцене петербургского театра). Безудержная фантазия режиссера вынесла его за рамки авторской задумки, и вместо одной сюжетной линии в спектакле их сделалось две.
Апргрейдить решили абсурдистскую повесть «Нос», написанную Н.В. Гоголем аж в 1832-33 годах. И дабы быть ближе к юному зрителю, представили все происходящее с коллежским асессором Ковалевым в виде то ли вестерна, то ли триллера, но в большой степени все тянуло на детективную историю. Одним словом, русскую литературу сильно обдало чем-то западным.
И как уже было сказано ранее, только лишь поисками пропавшего носа дело не ограничилось. Режиссер дописал сюжетную линию эпизодических персонажей: невесты Ковалева — Пелагеи Александровны Подточиной и бармена Филиппа Ивановича Потанчикова (как сказано в программке: «в повести упоминается, в спектакле появляется). Знакомство за стаканом воды разрастается до настоящей любовной драмы с жвачкой, песнями, танцами и печальной кончиной дамы, спрыгнувшей с моста.
Из декораций только барная стойка, занимающая большую часть сцены. Ее используют и по назначению, и в то же время как: подиум, танцопол и полицейский участок. На ней и вокруг нее и разворачивается основное действие. Вторая часть сцены отдана под знакомство с героями. В свете тусклого софита один за другим появляются персонажи гоголевского творения (даже те, что автором упоминались вскользь, здесь обретают видимость и форму).
Расследование пропавшего носа ведут двое полицейских (старший и младший). Они сидят в баре и обсуждают дело майора Ковалева. Потом режиссер рассказывает зрителю историю «до», вводя, тем самым, его в курс дела. Публика знакомится с виновником торжества, который предстает в исходном варианте настоящим мачо (Дмитрий Ткаченко). Лысый, подтянутый, в кожаном плаще. Женщины ахают, мужчины преклоняются, а Ковалев, называющий себя майором, бахвалится каждые две минуты. И потом он внезапно исчезает во тьме, откуда и появился, оставив за собой алкогольный шлейф и разочарованных Подточиных.
И вот уже сцена с хлебом и найденным в нем носом. Следует допрос с пристрастием главных подозреваемых. В первую очередь, тень ложится на цирюльника Ивана Яковлевича, ведь только он в этом городе бреет Ковалева каждую среду и воскресенье.
Любопытно, что после того, как нос с лица Ковалева исчез, его мужественность тоже сошла на нет (раньше было такое выражение: «Что на витрине, то и в магазине»). Произошла настоящая кастрация (а не просто потеря носа). Теперь роль асессора играет растерянная и взъерошенная Анна Лебедь. И если Гоголь связывал наличие носа с положением в обществе (мол, носа нет, и карьеры нет, и «не появишься в официальном учреждении» теперь) , то Кулов задает совсем иной вектор. Кстати, сам нос играет все тот же Дмитрий Ткаченко, только теперь он уже не сладкий мачо, а обезумевший абориген.
В конце постановки нос и хозяин (точнее хозяйка) все-таки воссоединяются (не без насилия, конечно) и пытаются прилепиться друг к другу, за что Лебедь готова отдать хоть все деньги мира, но при виде дрели доктора пыл героини остывает. Настолько, чтобы отказаться от своей привычной роли в обществе и связанных с ней функций?
