Наталья Яковлева, okolo.me
В год 200-летия Островского петербургский ТЮЗ и режиссёр Уланбек Баялиев решили обратиться к любимой пьесе именинника — «Лес». Сегодня ждёшь от постановок по пьесам Островского какого-то нового прочтения, свежести, очищения от пыльных школьных штампов и бережной реновации. Предпремьерный показ состоялся 7 сентября.
Входя в зал, мы видим, что большинство рядов убрано и напротив сцены выстроен небольшой зрительский амфитеатр. Пространство становится сразу камерным и уютным. На сцене стоит огромный ящик с надписью «Лес» и справа от него дверь с портретом Островского, которого немного перекрывает петля виселицы. Набор неоднозначный. Радует, что для портрета выбрано не привычное и узнаваемое до боли изображение автора пьесы в халате, а наоборот — почти парадный портрет анфас. Долой стандартное прочтение.
Дверь с хлопком падает, и из неё по очереди выходят герои пьесы. Сначала Аксюша (Ирина Волкова) и Карп (Сергей Жукович), потом Буланов (Данила Лобов). Что не так в этих сценах? То, что герои не выходят за пределы двери. Упавшая дверь с портретом Островского — это их маленькая сцена. За этот “очерченный круг” смог шагнуть только актёр Счастливцев, дальше он берет петлю, надевает себе на шею и произносит горестный монолог в микрофон. К нему навстречу выходит актёр Несчастливцев с ящиком «VEC», и заводит разговор про жизнь трагиков на сцене, при этом он жутко картавит, ему не удаётся произнести звук “р”. Картавый артист, какая ирония, а, может, самоирония театра над театром. Рефлексия на тему театра, как искусства, театральности в жизни и жизни в театре, проходит основной темой через всю постановку. В спектакль введён безмолвный, но при этом тонкий и трепетный персонаж Театральная Моль (Юлия Корж). Она — будто бы хранитель всех театральных заветов, в конце она прячется и заворачивается в бархатный театральный занавес.
Но вернёмся к канонической паре Счастливцев-Несчастливцев, они пару раз, дернув за петлю виселицы, бьют в колокол, и крышка ящика, стоящего на сцене, открывается. Внутри этой табакерки сидит чертик — барыня Раиса Павловна Гурмыжская (Анна Дюкова). Она — роскошная актриса, усадьба — это скорее домашнее варьете, чем барский дом. Никакой мелодраматичности в её жизни не наблюдается, это всего лишь мизансцены, в которых она блистает. Гости к ней приходят с гитарой и перьями на цилиндрах, отстранённо и пафосно произнося свои монологи под всеобщий смех и брызги шампанского. Цвета их жизни — красный, чёрный, серебристый, белый. В разыгрываемых сценах то видится чеховский вишнёвый сад, то вдруг шекспировские трагические монологи, а временами и пьеса Кости Треплева. Придя в усадьбу, точнее, выйдя на усадебную сцену, актёры Счастливцев и Несчастливцев меняются ролями. Ломаешь голову, почему такой интересный ход выбирает режиссёр. То ли потому, что персонажам всегда хотелось ощутить жизнь другого, то ли потому, что по театральным штампам Счастливцев — худой, юркий, как Олег Сенченко, а Несчастливцев — статный, основательный, как Александр Иванов. Случается перемена в духе Шекспира или Марка Твена. Хочется отметить, что игра Олега Сенченко наполнена большим количеством актёрских находок, нюансов. Смотреть на него интересно как в трагические моменты, так и в фарсовые. Александр Иванов серьёзен и глубок в своей актёрской игре, его психологизм не даёт воспринимать спектакль как дешёвый фарс. Он настраивает зрителей смотреть в глубину всего происходящего, а не видеть только внешнее.
В усадьбе слуги и те выглядят как цирковые артисты. Вот Карп Савельич повернулся в профиль со своими взлохмаченными бакенбардами и длинными волосами, смотришь: то ли Фирс пришёл, то ли шпрехшталмейстер вышел объявить следующий номер. Рядом юркнула глубоко трагичная личность, хоть и вся разодетая: во фрак и серебряные туфли — Улита (Анна Лебедь). Анна отыгрывает образ печального клоуна, который давно странствует с этим странным шапито. Не найти ни одного классического типажа Островского, такого, чтобы был одет в костюм эпохи и говорил с деланным достоинством. Самыми близкими к школьным образам Островского оказывается пара Аксюша и Петр. В этих героях ощущается невозможность, воля обстоятельств, мелодраматичная трагичность, тут сразу интонации из «Грозы» слышатся.
Без любви, а скорее без любовной страсти спектакль не оставлен. Алексей Сергеевич Буланов, недавний гимназист, вышагивает как модель по красной дорожке, поворот корпуса, ещё поворот и томный взгляд в сторону зала. Он красив, знает это и готов этим пользоваться для получения благ. Барыня, его приютившая, без смущения, с ощутимым удовольствием и некоторой иронией вступает в эти отношения. Получается вполне современная история. Купец Иван Петров Восмибратов (Кирилл Таскин) выведен холеным купцом, одетым в богатую шубу. Он яростный и напористый, тоже любит Раису Павловну. Сцена продажи леса превращается в страстную любовную перепалку, которая заканчивается примирением в объятиях где-то за полупрозрачным занавесом. И видятся тут уже Рогожин и Настасья Филипповна, страсти глубины романа Достоевского разыгрываются перед нами. На фоне этого история любви Аксюши и Петра немного теряется. Апофеозом “домашнего театра Гурмыжской” становится её свадьба, жених и невеста одеты в белое, всё переливается и блестит в софитах. Каждый прекрасно понимает свою роль в этой сцене жизни. Разрешением этого варьете будет обретение Улитой потерянного сына. Потом все артисты разоблачатся прямо на сцене, соберутся в зачин и всё… Пора двигаться дальше, в Керчь или Вологду.
Таким театральным многообразием жанров и версий оказывается «Лес» Уланбека Баялиева, смотреть, безусловно, интересно, всё сделано тонко, переходы плавные, без грубых швов. Получился яркий, немного фарсовый, динамичный спектакль, смешной, но и с долей размышлений. Режиссёр проявляет все интонации, вложенные автором в текст, посредством использования драматических приёмов других авторов, усилением с помощью нетривиальных театральных ходов. Выходит так, что театр и жизнь в спектакле неотделимы, как, впрочем, и в реальности.
