Екатерина Омецинская, «Аргументы недели»
Спектакль «Доходное место» Дмитрия Астрахана в ТЮЗе им. А.А. Брянцева оказался традиционным продуктом, но то-то и удивительно, что зрители в восторге от премьеры. В истории Александра Островского про то, как образованный молодой человек не захотел жить «как принято», рассорился с богатым дядюшкой, а потом допеченный глупой женой, активной тещей и нищей жизнью пришел к дяде на поклон за доходным местом, да поздно, пафоса хоть отбавляй. Но именно пафос, с которым принципиальный Жадов призывает свою безмозглую жену Полину к наполненной трудом и смыслом жизни, вызывает восторг у публики, напряженно следящей исключительно за сюжетом. Неподготовленность зрителя в ТЮЗе сегодня поражает: каждый раз классика для него – открытие, мол, шли на занудство, а тут – смотри-ка, интересно… Куда тут до оценки режиссуры или игры актеров! В спектакле, лишенном режиссерских изысков, публику явно захватывает несравненный текст, в котором есть понятные и близкие молодым юношеское бунтарство («А я не буду как все!») и попытка противопоставить себя обществу. Молодые себя видят в Жадове и аплодируют ему как идеалу, который, как окажется, способен обмануть надежды… Роли молодых и отданы молодым. Помимо Ивана Батарева (Жадов) и Алисы Золотковой (его жена Полина) в спектакле заняты Юлия Нижельская в роли «разумной» Юли, Радик Галиуллин в роли «антипода» Жадова – Белогубова, Ольга Семёнова (горничная Стеша). Массовка «из чиновников» тоже представлена молодыми тюзянами, но выделить игру кого-либо затруднительно. Представительница среднего поколения актеров Анна Дюкова в роли Вышневской — тети Жадова, стоит в постановке Астрахана особняком: за плечами ее исполненной достоинства героини читается особая история. И, как обычно, на высоте «старики». Строгий дядя Вышневский (Николай Иванов), подхалим Юсов (Игорь Шибанов), скандальная барыня Кукушкина (Антонина Введенская явно наслаждается этой ролью), исполнительный лакей Антон (Сергей Надпорожский), царственный трактирный половой (Сергей Жукович) – не только яркие актерские работы, но и штрихи эпохи, без которых сам Островский – не Островский. Место действия художник Анатолий Шубин определяет полотнищами с изображениями петербургских (!?), отнюдь не московских фасадов. Но при всей имперской помпезности фасады эти помяты и откровенно небрежны, словно моралите на тему пьесы – если пытаешься выглядеть героем, будь им до конца.
